Больше ничего не стал писать. Ибо самое важное я донёс, а отвлекать человека бессмысленными поторапливаниями — себе хуже. Василий станет отвлекаться, нервничать, и тогда мы точно не сможем встретиться друг с другом.
Алевтина Игоревна дала мне десять минут. Мало. Учитывая то, что только на обратную дорогу придётся потратить половину этого времени.
— Ыаыа, где же ты, ну… — Бубнил себе под нос, привставая на носочки и выглядывая добычу. Прямо как те орлы в пустыне.
Но добычи нигде не было…
Конечно, я бы мог выйти на улицу и встретить Василия там, но тогда бы мы точно потерялись. Бесконечная толпа всё ещё продолжала течь внутрь здания-корабля, и существовала немаленькая возможность утечь с этим потоком куда-нибудь не туда.
В мыслях материл своего помощника, но задним умом понимал, что виноват в данной ситуации — я. Немного не рассчитал время, и теперь всем остальным приходилось меня ждать.
Почему я не купил кольцо заранее?
Чёрт его знает…
Был чересчур сильно увлечён другими делами. Взять хотя бы Герцен с её учителем… эти двое все мысли могут выесть, и ничего полезного уже не останется.
— О! — Воскликнул от радости я, когда увидел знакомую фигуру.
Да, знакомую…
Но совершенно не мужскую, и уж тем более не чернокожую.
Но, это уже хоть что-то.
Эту грудь третьего размера я узнаю из тысячи… И, хотя я созерцал её всего несколько раз, но почему-то очень хорошо запомнил. Она была такая… даже не знаю, как описать словами. Такая… да, большая, упругая, и всё такое, но… было в ней и что-то совершенно особенное. То, что отличает её от других грудей.
Наверное, скажу полную хрень, но грудь Алёны почему-то напоминала мне очень яркие и радостные события из детства. Как-то раз мама отвела меня батут. Батут этот был очень большим, мягким, и цветастым.
В тот день кроме меня там не было ни одного ребёнка. Уже не вспомню, почему так, но факт остаётся фактом.
Этот батут — был самым первым моим батутом. То есть, до этого дня я ещё ни разу в жизни не прыгал на чём-то подобном. А как известно — первый раз запоминается навсегда.
Я испытывал неимоверную радость. Детскую, чистую, непорочную. Прыгал на батуте и чуть не плакал. Счастью не было предела.
Больше мы с мамой никуда вместе не выбирались.
— Алёна…! — Окликнул свою домработницу и пошёл к ней навстречу, пробираясь через непролазную толпу.
Солнце так сильно вдарило по глазам, что чуть закружилась голова. Внимание моё сконцентрировалось исключительно на груди Алёны. На секунду я вернулся в тот самый день, когда резвился на батуте.
Как же прекрасно…
— Ой! — Девушка, выплюнутая из толпы, врезалась в меня. Она либо запнулась, либо какой-то наглец подтолкнул её в спину, но так случилось, что Алёна навалилась на меня всем телом.
Я лишь успел обхватить её руками, и батуты впечатались в моё лицо.
— Ах… — Блаженно произнёс я и потерялся на мгновение.
— Извините… — Пролепетала Алёна и я пришёл в себя. Проморгался, и тут же спустился с небес на землю. — Вот. Держите! — Девушка суетливо достала из сумочки заветную коробочку чёрного цвета и протянула мне.
— Ну наконец-то, спасибо! — Выхватил коробочку. — А где Василий?
— Он поругался на парковке с каким-то мужчиной, и…
— Ладно, всё, у меня нет времени. Просто скажи, с ним всё хорошо?
— Да. — Виновато произнесла Алёна.
— Это отлично. — Улыбнулся. — Ещё раз большое спасибо за помощь, я побежал. Увидимся!
— До свидания, госпо… — Успело донестись до меня, и я потерялся в толпе.
Оглядываться уже не стал. Батуты, это, конечно, хорошо, но сейчас не самое подходящее для них время…
О таком лучше вспоминать в полном уединении, под ночь, с бокалом элитного алкоголя… а не тогда, когда у тебя остаются считанные секунды чтобы добраться до места.
Мне уже было абсолютно плевать на то, что могу кого-то задеть. Да я даже был готов сломать кому-нибудь челюсть, лишь бы меня пропустили. Люди в толпе в большинстве своём ведут себя как полнейшие свиньи. Они не замечают других, думают только о себе и своём удобстве.
Поэтому… получайте.
Наверное, подарив нескольким незнакомцам отменные синяки, я, запыхавшись, таки добрался до пункта назначения. Возле железных рамок помимо охранников стояла лишь Алевтина Игоревна. Вид её был нервным, она хаотично постукивала пальцами по своей большой кожаной сумке и смотрела в пол.
— Я вернулся! — Выкрикнул, и, приблизившись к замдиректора, остановился.
— Где ж тебя черти носят, ё…
— Алевтина Игоревна. — Перебил я женщину. — Давайте не будем тратить время. Пойдёмте…
Замдиректора сглотнула злобу и рвущиеся из неё маты, и мы, всё-таки, пошли дальше. По пути она сообщила мне, что все остальные уже разбрелись по раздевалкам и ждут приглашения на арену.
Приглашение, слава богу, ещё не было объявлено, и мне оставалось лишь переодеться. Я прошёл через металлическую дверь с буквой «М» и оказался в раздевалке. На скамейке уже переодетые сидели Иван, Винокуров, и Базаров. Все трое, почему-то, выглядели подавленными.
— Чего грустим, пацанва? — Спросил я, отворяя дверцу шкафчика.
— Тревожно мне чего-то… — Произнёс безжизненным голосом Марк, не отрывая взгляда от голой стены.
— Я сейчас проходил по коридору, — подал голос Сергей Базаров, — и наткнулся на каких-то амбалов. Судя по всему — это наши соперники.
— Серьёзно? — Удивился я, стягивая с себя рубашку. — Ты испугался каких-то мимоходов? Они, может, и не наши соперники вовсе.
— Не-а, — ответил Винокуров, — в этом крыле ходят только участники…
— Господи… — Стоя в одних трусах, произнёс я. Поставил руки на бока и шагнул к парням. — Да даже если амбалы, то что? Чем больше шк… а, стоп… — я поглядел на Ивана. — Короче, ерунда это всё. Размер ещё ничего не значит. Главное, как они будут управляться со своей магией. А вы их в этом сто процентов обойдёте. Я уверен.
— А вот я как-то не особо… — Продолжал канючить Винокуров. — Если я ещё и здесь облажаюсь... то и не знаю, как дальше быть...
— Так. Ну если ты с таким настроем выйдешь на арену, то и правда можешь сплоховать. Давай, соберись уже, Марк. Надерёшь задницу любому амбалу. Главное, не раскисай. Ты очень хорош, я это ещё с нашего прошлого раза знаю. Если бы не пятка, то…
— А…? — Задумался Винокуров.
— А ты чего? Тоже испугался соперников? — Поглядел на Ивана.
— Что? — Удивился он. — Не, причём тут соперники… — Здоровяк кивнул в сторону окна.
Я повернул голову и увидел, как на улице снова отсутствует солнце. Деревья колышутся от ветра, а по небу снуют громоздкие чёрные облака.
— Да что за хрень сегодня с погодой?
— Это плохое предзнаменование. — Сказал Базаров.
— Да ну вас. — Махнул рукой и захлопнул шкафчик, потому что переоделся. — Нытики вы какие-то, честное слово. Вот я уверен, что в соседней раздевалке девки сейчас и то в более боевом настроении, чем вы. Эх, мужчины…! Перевелись богатыри на земле русской…
Я спрятал коробочку с кольцом в карман спортивных штанов и присел на скамейку. Стал мысленно подготавливать себя к предстоящему.
Если честно, исход турнира меня мало волновал. В своих силах я был уверен на все сто процентов, а на результаты остальных всё равно никак не мог повлиять. А по поводу того, что ты не можешь изменить, вообще беспокоиться нет смысла. Ведь ещё стоики этому учили. А я причисляю себя к их философии.
Наконец, минут через пять из колонки под потолком раздался чей-то звонкий голос. Он сказал нам подходить к точке сбора.
— Ну, с богом! — Сказал я и поднялся со скамейки. За мной поплелись и все остальные.
В коридоре мы столкнулись с нашими подругами. То, что я сказал пару минут назад в раздевалке, оказалось ложью. Эти тоже выглядели не особо-то готовыми к выступлению. Никаким боевым настроем и не пахло.
Впрочем, так было не со всеми.
Единственным исключением оказалась Герцен. Анна. Моя сегодняшняя пара. Лицо её было злобным, видок в целом — взвинченным. Казалось, что она прямо сейчас кого-нибудь уничтожит. Даже не доходя до арены. Например… меня.