— Леш? — Ленка жалобно посмотрела на старшину.

— Чего?

— А эта девушка с вами, кто она?

— Ида-то? — старшина тянул время, не зная, что отвечать. Скорей бы уже приехал товарищ майор государственной безопасности!

— Ага.

— Отличная девушка! — Тихонов уставился в потолок и замолчал.

— И все? — просто так Ленка решила не сдаваться.

— А остальное я тебе сказать не имею права.

— Ну и подумаешь, — обиженно протянула девушка, на что старшина только усмехнулся. В комнате повисла тишина, снова нарушенная Леной. — Леееш?

— Что опять? — Тихонов про себя выматерился. Вот же достала! И командира до сих пор нет!

— Леш, а это правда, что Сашка лейтенант госбезопасности?!

— Лена!!! — старшина начал потихоньку звереть.

— Ну ладно, ладно, — отступила девушка, поняв, что узнать ей пока ничего не удастся. Интересно, а где и как его ранили? Даже лицо вон перебинтовано. И вообще, как она его узнала? Сердце подсказало? Ха! Вот еще! Просто эти серые, упрямые глаза ни с кем не спутать. Да и торчащий на макушке непослушный вихор. Да и голос вполне узнаваемый. Тут открылась дверь, и в комнату вошел Волков, за спиной у которого маячила Светлана Георгиевна. Тихонов тут же подскочил, вытянувшись по стойке смирно, а Лена, взвизгнув, бросилась к отцу на шею:

— Пааапкааа!!! Вернулся!!! — девушка висела на шее у отца, болтая в воздухе ногами. Волков показал старшине глазами, что тот может быть свободен, и Тихонов выскользнул из кабинета, тихонько прикрыв за собой дверь. После чего облегченно выдохнул и пошел в палату к Сашке. Ребята, наверное, его уже заждались, а с Ленкой пусть теперь отец разбирается.

— Привет, егоза, — тепло улыбнувшись, поздоровался с дочерью Волков. — Ну как ты тут?

— Нормально. Устала только. Раненых сегодня много было, замотались с девочками.

— С одноклассницами?

— Ага. Мы тут с Настей Федоренко и Ниной Кононовой санитарками работаем после школы. Да ты их знаешь, наверное! — Лена радостно смотрела на отца. Все-таки, как невыносимо тяжело ждать родного человека, не имея от него никакой весточки. И как хорошо становится на душе, когда он возвращается живой и здоровый! Знала бы она вчера, что папа вернется, подменилась бы в госпитале.

— Знаю, — майор кивнул головой, хоть в школе у дочери он бывал редко, все свое время отдавая службе, но про одноклассников и одноклассниц знал из ее рассказов — они еще в госпитале?

— Да. Должны быть здесь. А что? — Лена тревожно посмотрела на отца.

— Давай, веди их сюда. Разговор к вам будет.

— Это из-за Саши, да?! Так они ничего не знают, пап! Я им ничего не говорила! — в голосе девушки чувствовалось беспокойство.

— Вот и молодец, что не говорила. Давай, дуй за подругами, я здесь вас подожду. Лена ринулась к двери, когда отец ее остановил: — И Лен!

— Да, папа?! — обернулась она.

— Про Сашу не говори им. Сам скажу.

— Хорошо, — девушка, мелькнув полами белого халата, скрылась за дверью, а майор тяжело опустился на кушетку, продумывая предстоящий разговор.

Нину с Настей удалось найти довольно быстро. Девушки переоделись и ждали Лену, чтобы вместе идти домой. Зайдя в комнату, где их ждал Волков и, увидев перед собой майора государственной безопасности, девушки оробели.

— Не бойтесь. Это мой папа, — поддержала подруг Лена.

— Папа, а это Настя и Нина.

— Здравствуйте, — поздоровались девушки, настороженно глядя на Волкова. Причина их вызова сюда была непонятна, а учитывая ведомственную принадлежность Ленкиного папы, еще и вызывала опасения.

— Здравствуйте, красавицы. Очень приятно познакомится, — улыбнулся одноклассницам дочери Владимир Викторович. — Давайте, рассаживайтесь, разговор нам предстоит долгий.

XVII

— А сейчас, товарищи, тааангооо! «Когда падают листья»! Иииспааалняяяет Изабелла Юрьева! — слащавый пижончик с зализанными волосами, поклонился и упорхнул с импровизированной сцены, устроенной в просторном фойе госпиталя. Ходячие раненый и свободный медперсонал восторженно захлопали. Из-за белой простыни, играющей роль занавеса вышла красивая женщина в шикарном платье, с вычурной прической на голове. Раздались звуки пианино, откуда-то притащенного сюда перед концертом, и певица, томно поведя головой запела:

Пела женщина хорошо, с душой. Но, как казалось Сашке, сама песня ну никак не подходила к случаю. Какое к чертям собачьим танго, когда треть слушателей стоит, опираясь на костыли или сидит обнявшись с такими же костылями. Это если еще не считать тех, кто слушает концерт, лежа на госпитальных койках через настежь распахнутые двери палат. Но народу нравится. Вон как глаза горят!

Настя Федоренко, стоявшая справа от Сашки, задумчиво пододвинулась ближе и ухватила его под руку. Парень смутился, поймав понимающую улыбку Светланы Георгиевны и недобрый взгляд Ленки Волоковой. После того, как Владимир Викторович переговорил с девушками, отношение одноклассниц к Александру немного изменилось в лучшую сторону. Вернее отношение Лены Волковой. Настя с Ниной и до этого относились к парню вполне нормально. А Ленка даже извинилась за свое поведение. Если за извинение можно было принять категорично сказанную фразу: «Стаин, извини, была не права! Но ты должен был мне хотя бы намекнуть, кто ты есть!» — это не дословно, но понял Лену Сашка именно так. И даже растерялся. Волков же сказал, что объяснил девушкам про секретность, так почему он должен был о чем-то намекать? Парень все меньше и меньше понимал Лену. Он даже не нашелся, что ей сказать в ответ на извинения и лишь пожал плечами, показывая, что вопрос закрыт. Сашка действительно на нее не обижался. Да, бывало, Ленкины слова или поступки задевали и ранили, да и то, что с одноклассниками общение не складывалось, была немалая заслуга Волковой. Но вот обида на нее не держалась. Наверное, потому, что к школе и происходящему там парень относился, как к чему-то второстепенному, малозначимому. Ему приказали учиться в школе, он и учился. Приказ странный и не очень понятный и приятный, но приказы они чаще всего такие и бывают. Были и плюсы от этого приказа. Вернее один маленький голубоглазый белобрысый плюсик, прижавшийся сейчас к его руке.

Так получилось, что именно с Настей у него стали складываться наиболее теплые, доверительные отношения. Нина была больше погружена в свою любимую медицину, а Лена… Это Лена. А Анастасия все свое свободное от дежурств и учебы время стала проводить у Александра. Она приносила ему домашние задания из школы, занималась с ним уроками. Именно после таких занятий Сашка впервые подумал, что, наверное, школа не такая уж и плохая идея. Ему было приятно и необычно такое внимание со стороны одноклассницы. А однажды Настя принесла вареную картошку с кусочком селедки. Правда, парень, зная, как тяжело сейчас с продуктами, наругался на нее, чем очень сильно обидел девушку, и ему пришлось извиняться. Спас его Лаврентий Павлович.

Настя сидела рядом с Сашкиной кроватью, покусывая от обиды губу, а парень, не находя правильных слов, пытался объяснить ей, что он не хотел ее обижать, что его здесь и так хорошо кормят и не надо отрывать от себя и от семьи продукты, чтобы подкормить его. Девушка, на все его неумелые попытки как-то примириться, лишь молчала и смотрела в окно, за которым кружились редкие снежинки. Как вдруг открылась дверь, и в палату зашел Берия. От неожиданности Сашка замолчал на полуслове и попытался вскочить с койки. Настя, видя странное поведение парня, заинтересованно обернулась и замерла. Знакомого по фотографиям и картинам наркома она никак не ожидала увидеть так запросто заходящего в палату к ее однокласснику.