Когда пульсирующая вена снова проступила на его лбу, я догадался, что он всё вспомнил.

— Выспался? — спросил я, сидя напротив Учителя.

Он не ответил.

— Не беспокойся, ты всё ещё сможешь управлять своей правой рукой, правда… не все действия теперь буду такими простыми.

— Че…чего… — с его лба стекла капля пота, и он опустил взгляд на свою руку. — Какого… А-А-А! — завизжал Учитель.

— Да тише ты. Мы обо всём позаботились, тебе ничего не угрожает.

— Ублюдки… ублюдки… — запричитал Учитель. — Вы за всё ответите. За всё… вы ещё не знаете, с кем связались…

Решил поменять тактику и сорвался на угрозы. Хех.

— Ещё хоть слово, и я отрежу тебе башку.

Удивительно, но это подействовало, и разговорившийся Учитель тут же замолк.

После непродолжительного неловкого молчания я возобновил диалог.

— А теперь пора поговорить о причинах всего происходящего.

Да, только теперь.

Учитель смотрел на меня исподлобья и внимательно слушал.

— Всё это — последнее предупреждение от босса. Ему очень не нравится, — я акцентировал внимание на слове «очень», — что ты и твой дружок подбиваете клинья к императорской семье. Вы нам мешаете. Очень мешаете.

— Но…

— Нам всё известно. И даже не пытайся отнекиваться. Если ещё раз мы узнаем, что вы пытаетесь… тогда ты лишишься далеко не только пальца. Понял? И дружку твоему тоже плохо сделаем.

Учитель, догадавшись, что спорить бесполезно, кивнул.

— Да, и ещё. Не смейте больше использовать свои связи в суде для проворачивания фиктивных дел.

Во взгляде Учителя читалось непонимание.

— Из-за тебя, ублюдка, который использует административный ресурс для сокрытия своих скелетов в шкафу, у нас возникают некоторые проблемы с бизнесом, поэтому…

— Хорошо-хорошо. Я услышал.

— Услышал?

— Больше не буду таким заниматься. — уточнил он. — Обещаю…

— Ну вот и хорошо.

По сути, после этого разговора всё было завершено. Я сделал с Учителем всё возможное, и больше не требовалось его тут удерживать. Но мы, всё-таки, ещё немного повременили, продержав его привязанным к стулу.

Лишь поздней ночью, часам к двум, мы разрезали верёвки, что сковывали конечности Учителя, и уехали. Естественно, предварительно разбив ему телефон и не оставив никакого транспорта.

Пусть добирается как хочет. Это отнимет у него некоторое время, что только сыграет нам на руку. Чтобы выйти на дорогу от лесного домика, придётся немало постараться. А там и не факт, что быстро получится поймать попутку.

Теперь стоит немного пояснить, что значили мои слова, сказанные Учителю, и на кого выводил ложный след. Выводил он, естественно, не на род Воронцовых или Аксёновых.

Когда я говорил о том, что «боссу» не нравится, что делает Учитель с другом, тем самым давал ему понять, что мы лишь исполнители. Те, кто делает грязную работу по поручению главного.

Да, так поступает много кто, но, что главное — в том числе и Скуратовы. Впрочем, это лишь малая часть созданного шоу.

Также я заявил, что нам не нравится то, как они пытаются подмазаться к императорской семье. И это правда. Ведь тот же Игнат начал встречаться с Варей лишь потому, что его об этом попросил дядя. Но резон моего клана в том, чтобы этого не происходило — никому не понятен.

Зато понятен резон Скуратовых в том, чтобы никто больше не сближался с императорским домом. Ведь это именно они в последние годы тесно сотрудничают с Николаем, отцом Вари. Именно они проворачивают дело с Первобуквами. Именно им невыгодно, чтобы хоть кто-то ещё пытался влезть в это дело.

Иными словами, когда Учитель попытается выяснить, кто его заказал, он тут же придёт к версии, что это сделали Скуратовы.

Впрочем, он, возможно, начал догадываться об этом, ещё пока со страхом глядел на инструменты для пыток.

Что же ещё должно указывать на причастность Скуратовых?

Тот факт, например, что я сказал ему больше не пользоваться помощью друга (то есть главы клана Блестящих) по части судебных разбирательств. Здесь, опять же, минимальное расследование снова должно привести к Скуратовым.

Почему? Потому что они, Скуратовы, с помощью связей в суде проворачивают свои махинации по части бизнеса. И это занимает немало времени, а если отвлекать судей (которых не так уж и много в Петербурге; плюс я знаю, что они обращаются к одним и тем же — к самым лучшим) всякой ерундой по типу: посадить очередную надоевшую ученицу, то для всех времени не хватит.

Ну и, как вишенка на торте, мы арендовали домик, в котором пытали Учителя, на имя одного из людей Скуратовых.

В общем, когда Учитель выберется в город и сумеет связаться со своими, то, я почти не сомневаюсь в том, что он тут же начнёт копать. Попытается выяснить, кто отрезал ему палец и пригрозил дальнейшими расправами.

Все выводы приведут его к Скуратовым. К Скуратовым, которые мешают так же и мне. А значит, что когда он попытается им отомстить, это пойдёт мне на пользу; на пользу Аксёновым.

Но что самое главное, из-за чего мы всё и устроили — Учитель отстанет от Анны. С этими разборками ему точно станет не до неё. Ну, или если он испугается и прислушается к тому, что сказали ему «Скуратовы», он больше не будет засаживать учениц в тюрьму и использовать связи Блестящего.

И этот вариант даже лучше. Лучше для Анны, по крайней мере.

А если начнутся разборки между двумя сильными кланами… будет просто прекрасно. Пусть жрут друг друга, давая дорогу остальным. В первую очередь мне.

— Как думаешь, как он себя поведёт? — спросил я у Иисуса, когда мы курили с ним на крыльце после всего.

Он пожал плечами.

— Нельзя предсказать. Но что-то мне подсказывает, что он не захочет подставлять друга.

— Подставлять дядю Игната?

— Да. Ведь если начнётся война, придётся втянуть в это и Блестящих. А им это надо? Отдуваться за какого-то ублюдка?

— Сомневаюсь.

— Посмотрим, что из всего этого получится. — лицо Иисуса затуманило дымом. — Главное, чтобы не вышло прокола с нашей стороны.

— Я думаю, мы не оставили никаких улик. — сказал я для успокоения, хотя не был уверен на все сто процентов. Как минимум потому, что в жизни всё непредсказуемо.

— Надеюсь.

День вышел трудным, но он закончился. И, вроде как, даже удачно.

Я зашёл к себе в комнату, когда Екатерина уже спала. Она сладко сопела в подушку, растянувшись на кровати. Прилёг рядом с ней, обняв за талию. Уснул.

— Ну что⁈

Проснулся от звонкого голоса и разлепил веки. Увидел Екатерину, сидящую рядом со мной с чёрной маской на лице.

— Напугала… — я глядел на девушку и уголки губ невольно начинали приподниматься в улыбке. — Ты сегодня африканка?

— Это для кожи полезно… — смущённо произнесла Екатерина и отвела взгляд. — Так что всё-таки по поводу… того дела. Что теперь будет с Анной? У тебя получилось решить проблему?

— Надеюсь, что да. Понятнее станет чуть позже.

— Чёрт… — выругалась Екатерина. — Всё плохо?

— Да нет же. Просто… — зевнул. — Я не склонен что-то утверждать, пока не до конца всё ясно. Но… на сегодняшний момент Анна в полной безопасности. И она продолжит жить с нами. Учитель её не потревожит…

Екатерина глубоко вздохнула.

— Ну и отлично. Тогда пойдём завтракать, нам скоро в академию ехать!

Оу, точно. Академия…

Я и забыл, что в принципе где-то учусь со всеми своими мутными делами.

— Вы идите, я догоню. — сказал я Екатерине и остальным, когда мы шли по коридору академии.

— Хорошо…

Из-за угла выглядывала Виктория. Амосова ехидно улыбалась, подзывая меня к себе.

Вот чёрт… неужели так скоро понадобилось свидание с её дедом?..

— Ну, говори, чего хотела…

Глава 9

Ох, ну и самодовольная рожа у Амосовой…

И хотя она пытается изображать что-то наподобие смущения, в глазах явственно проступает игривость. Меня не обманешь.