— Внимание, вижу мыс, проходим вперед и уходим влево.
— Принято, — отозвались Ида с Петром.
— Ландыш, — «ландышами» были истребители прикрытия, — с юга километров пять от нас, какое-то движение, поглядывайте, — предупредил Сашка Петрова, бросив взгляд на экран радара.
— Понял.
И вот уже внизу замелькало русло Невы. И убитые, убитые, убитые… Сашка сжал зубы:
— Работаем! — выдохнул он в СПУ. Петр с Идой со снижением ушли левее, на боевой курс, а он, наоборот, поднявшись выше, развернулся к городу. Немцы не заставили себя ждать и к вертолетам потянулись нити трассеров, а чуть погодя выше и в стороне вспухли шапки разрывов средней зенитной артиллерии. — Настя, гаси их! — прорычал парень, переключившись на внутреннюю связь, а сам стал крутиться, резко меняя высоту, скорость и направление полета, чтобы сбить прицел немецким зенитчикам. От вертолета закрутились дымные ленты ракет.
— Пчел, не крутись, прицел сбиваешь! — хрипло, сбиваясь на визг, рявкнула в уши Федоренко. После того первого боевого вылета Настя совершенно перестала бояться, наоборот, стала испытывать от боя радостное упоение.
— Понял, — закусив губу, не обращая внимание на струйку крови, потянувшуюся по подбородку, он стал вести вертолет плавнее. Из-за развалин неожиданно вынырнула готовая к стрельбе СЗУшка. Настя не успеет подавить. Сашка на автомате поймал зенитку в прицел пушки и одновременно с немцем нажал на гашетку. Щиток немецкого орудия брызнул осколками. Парень заметил, как наводчик нырнул лицом вниз, потеряв каску. Но и вертолету досталось. Послышался четкий звук попаданий и машина дернулась. — Медок ты как?! — с замиранием сердца заорал парень.
— Нормально, — голос девушки был хриплый и не похожий на себя.
— Что с голосом, ранена?! — сердце ухнуло куда-то в пятки.
— Нет, — истерично хихикнула Настя, — от крика охрипла. А немцы не успокаивались. Казалось, весь город стреляет только в них. Сколько зениток работало по ним на самом деле оставалось для них загадкой.
— Одиннадцатый, как у вас?!
— Жарко! Идем на второй заход.
— Лед?!
— В порядке!
А вертолет тем временем становился тяжелее, как будто что-то тянуло его вниз.
— Я сбит. Заканчивайте и уходите! — Сашка попытался подняться выше, машина нехотя послушалась. — Выше, ну пожалуйста, выше! Ну, мой хороший! — хрипел парень, обращаясь к машине. Хотел скомандовать напарнице прыгать, но кинув взгляд на приборы, понял, нельзя. Скорости не хватает, порубит винтами. — Медок, держись, аварийно садиться будем. Не успел он договорить, как гул турбин стих. Остался только грохот разрубающих воздух лопастей.
— Держусь, — просипела в ответ девушка. Насте опять было страшно. В первом бою обстрелом так страшно не было, как сейчас.
Посадку на авторотации [463] он не раз отрабатывал на тренажерах, но то на тренажерах, а не в реальном полете, тем более когда тебе вслед лупят из всего, что может стрелять злющие немцы. Сашка судорожно вцепился в ручку шага, наклоняя нос вертолета плавно к земле и в сторону передовой, чтобы сильнее раскрутить винты. А в голове не переставая крутилась глупая мысль: «Чтоб я еще раз днем над Ладогой полетел! Да хренушки!» Ну и куда садиться? Под снегом ничего не видно. Придется на русло Невы. Только подальше бы уйти, а то накроют на земле артиллерией или минами. Сосредоточенный, он не слышал, как его зовут Петр с Идой, как тоненько пищит испуганная Настя.
— Сейчас, сейчас, — бубнил он себе под нос, — чертова Ладога, дыра! Ненавижу! Второй раз! — вдруг Сашке показалось, что Федоренко убита: — Настя?! — испуганно заорал он.
— Здесь я, — пискнула девушка.
— Хорошо, — а земля все ближе и ближе, — Держись! Вертолет жестко стукнулся шасси об землю, подпрыгнул и покатился, переваливаясь и поднимая за собой снежную пыль. Только бы не перевернуться, только не зацепиться лопастями! Все! Остановились! — Насть?! — тишина, — Насть?! — девушка не отвечала. Сашка запаниковал. Непослушными пальцами отстегнув зеша, он открыл дверь и вывалился на улицу. Тут же вскочил и кинулся к двери летчика-оператора, дернув ручку, открыл дверь. Настя висела на ремнях. Сашка отстегнул ее и стараясь действовать аккуратно вытащил на улицу. Аккуратно. Как бы ни так. Он все Милю выскажет за такую конструкцию. Отсюда и просто вылезти геморрой, а вытащить раненого человека, вообще невозможно! Получилось! Сашка придерживая девушку, завалился спиной на снег. Стараясь уберечь Настю от удара об землю, хекнув, принял ее на себя. — Настя! Настенька! — лицо девушки было бледним, глаза закрыты, из носа двумя струйками текла кровь. Но она дышала! Сашка стал ощупывать девушку, ища кровь. Вроде нормально, не ранена.
Подняв голову, увидел, как к ним бегут, проваливаясь в снег фигуры в белых масхалатах. Свои? Немцы? Судорожно нащупал кобуру и достал пистолет. Взведя направил его на приближающихся людей, закрыв собой девушку. Если немцы, в плен он не сдастся! А люди все ближе и ближе.
— Эй, летчик, пистолетик-то опусти, стрельнешь ненароком, — раздалась русская речь. Сашка облегченно опустил руку, а потом снова вскинул пистолет.
— Стоять! Кто такие?!
— Моряки второго отдельного стрелкового батальона 6-ой бригады морской пехоты! Летчик, не дури! — люди остановились.
— Старший ко мне, остальные на месте!
От группы отделился человек и с матами направился к Сашке.
— Ты только не стрельни! — тяжело дыша к ребятам приблизился мужчина лет тридцати с пронзительными карими глазами и роскошными усами подковой свисающими к подбородку. Под белым масхалатом чернел бушлат из-под которого, несмотря на мороз щегольски выглядывала тельняшка — Старшина первой статьи [464] Никифоров, — представился морячок.
Сашка, наконец-то расслабился. Послышался гул винтов и над ними низко пронеслись вертолеты. Вот паразиты! Ну, он им устроит! Сказал же уходить домой! Несмотря на грозные мысли парень улыбнулся и яростно помахал рукой, показывая в сторону Ладоги. А то хватит ума сесть сюда за ними. Вертолеты еще раз прошлись над головами и ушли к озеру. Парень посмотрел на моряка:
— Лейтенант госбезопасности Стаин, — Сашка попытался встать. Ноги не держали, и он снова осел в снег.
— Ранены, товарищ лейтенант госбезопасности?!
— Нет. Ей помогите, — Сашка показал на Настю.
— Надо ж, девка! — воскликнул Никифоров, — эй, бегом сюда! — крикнул он своим подчиненным раскатистым густым басом. Видя, что люди не особо торопятся, подогнал их. — Быстрей, коровы стельные, раненая тут! Морпехи перешли на подобие бега, смешно загребая ногами снег.
— И, старшина.
— Старшина первой статьи, товарищ лейтенант госбезопасности.
— Какая разница, — поморщился парень, — у вертолета надо охрану организовать! Потом все остальное. Никифоров кивнул:
— Есть — организовать охрану. Я доложу капитан-лейтенанту нашему. А пока мои покараулят.
— Вот и хорошо. — Стаин с тревогой наблюдал, как моряки бережно укладывают Настю на чей-то бушлат. Девушка застонала и открыла глаза. Увидев вокруг незнакомых людей, дернулась, но заметив Сашку успокоилась. Парень бросился к подруге: — Ты как?
— Хорошо, — с трудом улыбнулась Настя, глаза ее были мутные, а язык еле ворочался: — Тошнит только и голова кружится.
— Ты не шевелись. Сейчас отправим тебя в госпиталь. Потерпи. Ребята на аэродром вернуться, Байкалова пришлют. Витьку с Ванькой. Мы тебя в самом лучшем госпитале лечить будем. У Аристарха Федоровича, — он выглядел так трогательно-смешно в своей заботе, что Настя, несмотря на жуткую головную боль, попыталась улыбнуться. Зря. Ее опять накрыла бессознательная темнота.
XVIII
Спустя два часа за Настей прилетел Байкалов, всю эту неделю только и занимавшийся тем, что вывозил с передовой раненых бойцов. Сначала с братьями, а потом по приказу командира 132 медсанбата и с военфельдшером. Сашке пришлось договариваться с военврачом второго ранга Раковой, чтоб все вывезенные на вертолете раненые спасенные и умершие фиксировались отдельно. Ему нужна была статистика для отчета по испытаниям. В бой пускать новую машину он не решился. Да и задачи такой не стояло. Хотя все же повоевать ребятам пришлось. Во время одного из вылетов просочившаяся через передовые позиции наших войск немецкая группа выскочила на пункт временного размещения ранбольных. Завязался бой. Байкалов с братьями быстро подняв вертолет, благо на передовой движки не глушились, погрузка раненых осуществлялась под крутящимися винтами, расстреляли с бортового пулемета германских пехотинцев. Этот эпизод тоже пошел в отчет. Так что опыт применения вертолетов еще придется рассматривать, когда их снимут с фронта. А теперь пришлось использовать «медичку», как прозвали вертолет, уже для себя.